Дорога к цели была долгой, именно поэтому — утомительной. В 1833 году цюрихский бунтарь и радикальный либерал, публицист Иоганн Якоб Лойти (Johann Jakob Leuthy, 1798–1855) в собственной газете поднял вопрос о женских свободах и правах. Его ответ был однозначный и положительный, но многих ли он смог убедить? К Лойти в городе было особенное отношение.

Формально о женском избирательном праве впервые заговорили в 1868 году, когда пересматривалась цюрихская кантональная конституция. Новую конституцию приняли, о женских правах в ней не упоминалось. Вскоре идея стала витать в залах Федерального дворца. Однако на высшем уровне обсуждали ее часто. Чтобы быть услышанными, женщины стали объединяться. На рубеже XX века создание женских политических ассоциаций мужчин вообще не тревожило. Социал-демократическая партия Швейцарии — первая из всех — в 1904 году включила в свою программу введение избирательного права для женщин по всей стране — что важно для федеративной республики. Швейцарская ассоциация избирательного права женщин была создана cпустя 5 лет в результате слияния на национальном уровне местных объединений «по правам голоса». На протяжении десятилетий женщины — богатые и бедные, работающие и неработающие — совместно боролись за получение своих прав в Швейцарии. Эмили Гурд (Emilie Gourd, 1879-1946) из Женевы стала первым президентом ассоциации, которая, среди прочего, поддерживала Ольтенский комитет, руководящий национальной забастовкой в 1918 году. Одним из членов комитета была и Роза Блох-Боллаг (Rosa Bloch-Bollag, 1880-1922) — политическая активистка из Цюриха.

К этому времени в Европе женщины уже получили права: в Финляндии в 1906 году, в Норвегии — в 1913, в Дании — в 1915, в Нидерландах и России — в 1917, годом спустя — в Германии. Но не в Швейцарии. Здесь женщин в лучшем случае продолжали высмеивать за их политические требования. Столетие Федеральной конституции в 1948 году по-прежнему отмечалось «народом братьев без сестер». К 1968 году ситуация стала анахронической. Молодые феминистки взяли курс на конфронтацию, устраивая протесты и демонстрации по всей стране, требуя права избирать и быть избранными на всех уровнях: муниципальном, кантональном и государственном. Подписывая Европейскую конвенцию о правах человека, Федеральный совет должен был оговорить отсутствие избирательного права у швейцарских женщин. Женские правозащитные организации единодушно возмутились. 1 марта 1969 года состоялся легендарный «Марш на Берн», в котором приняли участие 5 000 человек — надо отметить, не только женщины. Это были серьезные, по вовлеченности, протесты. Закрывать на них глаза у политиков уже не получалось, да и в бесчисленных зарубежных отчетах сообщалось об отсталой Швейцарии.

Полвека назад — 7 февраля 1971 года — мужчины голосовали снова: 621 403 — «за», 323 596 — «против». После почти 80 голосований на разных уровнях столетняя борьба завершилась победой. Осенью того же года 11 женщин были избраны в Национальный совет — 5,5% от всех депутатов.

Однако демократический дефицит, вызванный поздним введением избирательного права для женщин, до сих пор ощущается. Борьба за участие в политической жизни страны продолжается — гендерного равноправия все еще нет, считают швейцарки, и призыв к смелым женщинам принять участие в политических активностях сегодня актуален.